Ангелина Иосифовна Степанова
Актриса, педагог, Народная артистка СССР с 1960 года.
Ангелина Иосифовна Степанова в МХАТ вступила в 1924 г., окончив школу Третьей студии.
Первые шаги делала под руководством Станиславского, который работал с нею над ролью Мэри в спектакле “Битва жизни” по Диккенсу при переносе его со школьной сцены в МХАТ. В 1925 г. в спектакле “Горе от ума” она играла Софью со Станиславским — Фамусовым.
Так же близки были ее контакты с режиссурой Немировича-Данченко.
В творчестве Степановой, верной их урокам, можно проследить и воздействие вахтанговской традиции: не отделяя себя от персонажа, актриса идет на заострение образа; глубину психологии она сочетает с четкостью смелого рисунка. Ей свойственна сосредоточенность и неуклонность в том, как она ведет тему, будь то тема роли Бетси Тверской, с ее холодным и развращенным жизнелюбием (“Анна Каренина”,1937) или тема роли Ирины из “Трех сестер”, в которой Степанова жила беспокойным ожиданием и обманувшейся верой в будущее (1940).
Создаваемые ею сценические портреты отточены и нередко язвительны (Мариэтт в “Воскресении” по Толстому,1930; Бетси в “Плодах просвещения”, 1951; Калерия в “Дачниках” Горького,1953); в лирических ролях (Маринька, “Николай I и декабристы”, 1926; Ивонна,”Продавцы славы” Паньоля и Нивуа, 1926; Аня, “Вишневый сад”, 1928; Зинаида, “Дядюшкин сон” по Достоевскому, 1938) актриса была чужда сентиментальности и внутренне действенна.
Даже роли, которые она получала в порядке ввода, сохраняли навсегда отпечаток ее индивидуальности и трактовки. Так случилось с ролью графини, которую Степанова играла в “Женитьбе Фигаро” после Сластениной. Ей дано чувство жанра пьесы: старинной мелодрамы (Генриэтта, “Сестры Жерар” В. Масса по мелодраме Деннери и Кормона, 1927), салонной комедии (Гертруда, “Идеальный муж” Уайльда, 1945).
Она могла разгадывать то, что Станиславский называл “характерностью автора”: шла от творческой личности Горького, играя Шурку в “Егоре Булычове” (1934); находила разгадку патетичной и непосредственной театральности Корнейчука (Лида в “Платоне Кречете”, 1935). Ее мощное актерское создание — королева Елизавета в “Марии Стюарт” (1957) — было одновременно и разрешением проблемы “Шиллер и Художественный театр”.
Первые шаги делала под руководством Станиславского, который работал с нею над ролью Мэри в спектакле “Битва жизни” по Диккенсу при переносе его со школьной сцены в МХАТ. В 1925 г. в спектакле “Горе от ума” она играла Софью со Станиславским — Фамусовым.
Так же близки были ее контакты с режиссурой Немировича-Данченко.
В творчестве Степановой, верной их урокам, можно проследить и воздействие вахтанговской традиции: не отделяя себя от персонажа, актриса идет на заострение образа; глубину психологии она сочетает с четкостью смелого рисунка. Ей свойственна сосредоточенность и неуклонность в том, как она ведет тему, будь то тема роли Бетси Тверской, с ее холодным и развращенным жизнелюбием (“Анна Каренина”,1937) или тема роли Ирины из “Трех сестер”, в которой Степанова жила беспокойным ожиданием и обманувшейся верой в будущее (1940).
Создаваемые ею сценические портреты отточены и нередко язвительны (Мариэтт в “Воскресении” по Толстому,1930; Бетси в “Плодах просвещения”, 1951; Калерия в “Дачниках” Горького,1953); в лирических ролях (Маринька, “Николай I и декабристы”, 1926; Ивонна,”Продавцы славы” Паньоля и Нивуа, 1926; Аня, “Вишневый сад”, 1928; Зинаида, “Дядюшкин сон” по Достоевскому, 1938) актриса была чужда сентиментальности и внутренне действенна.
Даже роли, которые она получала в порядке ввода, сохраняли навсегда отпечаток ее индивидуальности и трактовки. Так случилось с ролью графини, которую Степанова играла в “Женитьбе Фигаро” после Сластениной. Ей дано чувство жанра пьесы: старинной мелодрамы (Генриэтта, “Сестры Жерар” В. Масса по мелодраме Деннери и Кормона, 1927), салонной комедии (Гертруда, “Идеальный муж” Уайльда, 1945).
Она могла разгадывать то, что Станиславский называл “характерностью автора”: шла от творческой личности Горького, играя Шурку в “Егоре Булычове” (1934); находила разгадку патетичной и непосредственной театральности Корнейчука (Лида в “Платоне Кречете”, 1935). Ее мощное актерское создание — королева Елизавета в “Марии Стюарт” (1957) — было одновременно и разрешением проблемы “Шиллер и Художественный театр”.
